Музейная фабрика Коломенской пастилы
с 3 марта по 31 мая
ПРЕМЬЕРА
с 3 марта по 31 мая
ПРЕМЬЕРА
Коломенская пастила. Сделай сам!
Приглашаем вас на познавательную театрализованную экскурсию по фабрике пастилы! Вы побываете в пастильной мастерской Чуприковых, подземной кладовой и яблочном хранилище, устроенном на старинный манер. Сам хозяин фабрики Карп Фомич обучит секретам приготовления Коломенской пастилы и подскажет вам усовершенствованный «фабричный» способ. Вы сможете не только узнать историю этого лакомства, но и выступить в роли кондитера: приготовить кирпичик пастилы фабричным способом. Вас ждёт интерактивное погружение в технологию Коломенской пастилы с традиционным чаепитием в Малиновой гостиной. За чаем с разговорами вы попробуете пять основных вкусов пастилы: пасту, смокву, безбелковую рыхлую, сахарную и медовую.
Экскурсия длится 1 час. Мы принимаем индивидуальных посетителей и группы до 60 человек (по 15 человек в каждой подгруппе).
Цена билета — 1500 рублей, детский билет для детей до 7 лет с родителями — 100 рублей (бронировать отдельно). Вы можете приобрести билет прямо сейчас на нашем сайте!
Цена билета в будние дни для школьников в составе организованных групп от 15 до 60 человек — 850 рублей. Подробности и бронирование — по телефону +7(910)-494-36-36.
Присоединяйтесь к этому уникальному путешествию во времени!
Экскурсия длится 1 час. Мы принимаем индивидуальных посетителей и группы до 60 человек (по 15 человек в каждой подгруппе).
Цена билета — 1500 рублей, детский билет для детей до 7 лет с родителями — 100 рублей (бронировать отдельно). Вы можете приобрести билет прямо сейчас на нашем сайте!
Цена билета в будние дни для школьников в составе организованных групп от 15 до 60 человек — 850 рублей. Подробности и бронирование — по телефону +7(910)-494-36-36.
Присоединяйтесь к этому уникальному путешествию во времени!
Яблочная пастила досахарного периода
Коломенская пастила. Сделай сам!
Театрализованная экскурсия по Музейной фабрике
с интерактивным мастер-классом по изготовлению пастилы
Театрализованная экскурсия по Музейной фабрике
с интерактивным мастер-классом по изготовлению пастилы
1
Как выделывается Коломенская пастила
На пороге фабрики вас встретит сам хозяин конфектно-пастильного заведения Карп Фомич Чуприков и пригласит в свою пастильную мастерскую посмотреть, как выделывается легендарное лакомство — Коломенская пастила. Вы увидите, как яблоки поднимаются из плодохранилища, моются в барабане Рейса, теряют свои сердца посредством сердцевынимателя и отправляются в печь размягчаться. Вы узнаете, как яблоки протирать, сколько сахара добавлять, какими механизмами взбивать и зачем нужны куриные белки. Самые бойкие из вас смогут постелить пастильное тесто и отправить его в печь доходить.
2
Пастильный мастер-класс
Процесс приготовления Коломенской пастилы состоит из нескольких операций: подготовки и размягчения яблок, протирания, сбивания, запекания или сушки пастилы, соединения пластов, глазировки и упаковки готовой сладости. Полный цикл занимает целые сутки. Но вы сможете пройти его всего за час — ведь это театрализованная экскурсия! В завершении мастер-класса вы собственноручно проделаете все операции финишного этапа создания Коломенской пастилы — глазируете пастильным тестом высушенные пласты яблочной пастилы, соедините их кирпичиком и упакуете лакомство в вощёную бумагу.
3
Яблочное плодохранилище и кладовая
Как сохранить яблоки до нового урожая? Дело это непростое, требует многих знаний и точного соблюдения наставлений опытных специалистов по устройству плодохранилища. По истёртым временем каменным ступеням вы спуститесь в подвал Чуприковых и познакомитесь там с садовником, который расскажет вам о наиболее распространённых способах и устройствах для хранения плодов, отпотевания яблок в клунях, об окуривании, о влиянии света и теплоты на восковой налёт и даже о методах определения влажности воздуха в плодохранилище по листу газетной бумаги. Загляните вы и в кладовую к бережливой ключнице. Она покажет вам свои владения и запасы, а заодно успеет поссориться и помириться с садовником на почве «скопидомства».
4
Чаепитие с пастилой
Четвёртая часть экскурсии — учёное чаепитие с Коломенской пастилой — чисто русском продукте, который за границей нигде не выделывается. Кстати, там пастила заменяется пастой, представляющей из себя как бы низший сорт русской пастилы. За чаем вы узнаете, как разделяются пастилы по способу приготовления, наружному виду и вкусовым качествам, научитесь безошибочно отличать пасту от смоквы, безбелковые рыхлые от белковых пастил и сахарные от медовых. И конечно, фокусом нашего исследования станет Коломенская пастила кондитерской фабрики Чуприкова — «икона» Музейной фабрики Коломенской пастилы, производимая домом Чуприковых со времён Екатерины Великой. С тех давних пор и повелась в Коломне традиция встречать высоких гостей города Коломенской пастилой, а после казуса, случившегося при вручении в 1904 году городским головой Коломны коломенской пастилы императору Николаю II, и приговаривать с улыбкой: «...Я городской голова..., а вот и пастила…»
Ждём вас! Сядем рядко́м, да поговорим ладко́м.
Ждём вас! Сядем рядко́м, да поговорим ладко́м.
Коломенская пастила
Коломенская пастила — знаменитое яблочное лакомство родом из старинного русского города Коломна, его символ и «сладкий герб». «Коломна жила за пятью монастырями, в двадцати семи церквах, колымная, как коломенская пастила — сладкая», — писал Борис Пильняк, соединяя образ города с Коломенской пастилой.
Коломенская пастила родилась именно в Коломне. Было это в начале XVIII столетия, когда среди прочих новин Петровского времени в русский обиход вошёл сахар.
Сахар в то время выделывался из заморского тростникового сырца, а потому был очень дорог. Почти как караванный китайский чай.
Использование вместо традиционного мёда и медовой патоки сахара существенным образом изменило как способ приготовления пастилы (взбивание вместо уваривания), так и её свойства. Взбитая с сахаром пастила приобрела воздушность, пышность, белопенность и стала называться Коломенской. Процесс приготовления Коломенской пастилы — довольно трудоёмкий, особенно по части взбивания. А потому в Коломне ещё в XVIII веке возникли первые пастильные фабрички.
Музейная фабрика
Первый в России живой музей
Музейная фабрика Коломенской пастилы — это музей, хранящий знания и технологию приготовления традиционной Коломенской пастилы из яблок. Музей расположен в стенах старинного конфектно-пастильного заведения купцов Чуприковых в Коломне на Полянской улице. Чуприковы известны как производители Коломенской пастилы со времён Екатерины Великой. Сын и наследник основателя фабрики Карпа Фомича Пётр Карпович Чуприков, шагая в ногу со временем, преобразовал Пастильную фабрику в Кондитерскую, состоявшую из 3-х мастерских — пастильной, конфектной и варенья.
Этикет коробочки с Коломенской пастилой кондитерской фабрики П.К. Чуприкова, конец XIX – нач. XX вв. Хранится в фондах Коломенского краеведческого музея.
Главный сувенир Музейной фабрики — коробочка Коломенской пастилы с музейным этикетом кон. XIX – нач. XX вв.
Рассказ «Сам» об экономном Антоне Петровиче, пожелавшем укрепить сознание своей собственной независимости и самому сделать пастилу, написан был Надеждой Тэффи в 1913 году. С тех пор прошло более ста лет, а вопрос как самому сделать пастилу всё столь же актуален. Приятного чтения!
Сам. Н. А. Тэффи
Антон Петрович пил чай с малиновым вареньем, но смотрел при этом на яблочную пастилу, и в глазах его мелькало нечто мыслящее. Это нечто после третьей чашки чаю нашло свою форму, облеклось в нее и вылилось вопросом:
– Почем пастила?
– Сорок копеек фунт, – отвечала Евгения Михайловна, жена Антона Петровича. – У Васильева брала.
– Умно! – сказал Антон Петрович.
– То есть, что же это умно?
– Умно брать пастилу у Васильева – вот что умно. Ты думаешь, эта пастила сорок копеек стоит? Нет, милая моя, – пятак она стоит, а не сорок копеек. А этими тридцатью пятью копейками ты купчишке Васильеву только его магазин оплачиваешь да приказчиков, да разные там торговые права, да взятки, да всякую мелкую дрянь, до которой порядочному человеку, если только он не философ, и дела никакого быть не должно.
– Не могу понять, к чему ты клонишь. Не ешь пастилы, коли дорога.
– Логика! – горько усмехнулся Антон Петрович. – Не отказываться мы должны от потребления продукта, а продукт приноровить к нашей… гм… гм… кредитоспособности… Впрочем, ты этого все равно не поймешь! Скажу тебе короче: если я сам сделаю этот продукт, т. е. пастилу, то фунт таковой обойдется мне ровно в пять копеек.
– Ну и делай сам!
– И сделаю. Раз тебе некогда заняться делом, то уж, видно, придется мне самому. Есть у тебя поваренная книга?
– Нету.
– Ну, еще бы! Где же нам! Нам нужно Мопассана читать, а семья пусть с голоду пухнет. Пошли Феню к тетушке. Дай ей на извозчика, – мне ждать некогда. Пусть привезет книгу.
Через час Антон Петрович перелистывал поваренную книгу.
– Гм… маринад… маринад… Яблочные сухари. Это еще что за штука? Заготовка впрок, вот умеют же люди! Яблочный цукат на другой манер… Не всем же охота оплачивать прихоти купца Васильева! Пастила яблочная, ага! Пастила яблочная. Вот сейчас мы ее, матушку, посмотрим. Ошпарить два десятка яблок, гм… цедры лимонной… два фунта сахару… белков… Феня, сходи в лавку. Принесешь два десятка лучших яблок, сахару, яиц и этой, как ее, цедры. Живо! Мне не разорваться!
К обеду пришла замужняя дочка. Очень удивилась, увидя отца в переднике.
– Что с вами, папочка? Больны?
– Иди в кабинет, поможешь цедру драть. У нас ведь, если человек делом занимается, так он в глазах общества либо больной, либо сумасшедший.
Под вечер пришел сослуживец. Антон Петрович выглянул на минутку, весь красный, взъерошенный.
– Недосуг, дорогой мой. У меня яблоки перепарятся.
Гость посидел пять минут и ушел с таким видом, будто торопился как можно скорее кому-то что-то рассказать.
К вечернему чаю Антон Петрович не вышел. Он сбивал белки.
В девять часов вечера выглянул на минутку, осунувшийся, с блуждающими глазами, и сказал, что выгнал кухарку.
– Эта дура не имеет ни малейшего понятия о белках! Словом, я или она? Выбирай!
Через полчаса выглянул еще и сказал, что завтра же съедет с квартиры. Этот болван, хозяин, сдает квартиру с плитой вместо русской печки. Порядочному человеку пастилы попарить негде. Свинство!
В одиннадцать часов вылез озабоченный и попросил чего-нибудь плотного.
– Какого-нибудь этакого канифасу, что ли. Мне отцеживать надо.
Канифасу никакого не нашли, и Антон Петрович пожертвовал новую фрачную жилетку.
В полночь пошел прилечь на полчасика. Измаялся. Но вздремнуть не смог. Мысли замучили. Лежал и считал:
– Яблок вышло фунта три, да сахару два, итого – пять. Белки считать нельзя – они воздушные. За яблоки заплачено рубль шестьдесят, за сахар – двадцать шесть, итого – рубль восемьдесят шесть. Извозчик к тетушке, туда и обратно, – шесть гривен. Два рубля сорок шесть. Два рубля сорок шесть разделить на пять – сорок девять копеек и одна пятая. Ну, к черту одну пятую. Сорок девять копеек – фунт чудеснейшей яблочной пастилы. Всего на девять копеек дороже лавочной мерзости. И притом сознание полной своей независимости. Чуть захотел яблочной пастилы, – взял да и сделал. Хоть в два часа ночи. И посылать никуда не надо. Взял да и сделал.
На рассвете Евгения Михайловна вдруг проснулась как от толчка.
Перед ней стоял Антон Петрович с каким-то коричневым комочком на блюдечке в одной руке и с ножом – в другой.
Антон Петрович улыбался жалко и растерянно, как нищий, которого упрекнули его рубищем.
– Вот, Женя, вот!
Он дрожащей рукой протягивал ей комочек.
– Вот, Женя, вот.
Евгения Михайловна вся задрожала.
– Кого ты там убил, несчастный?
– Па-пастила! – пролепетал он. – Ты все-таки попробуй. Только ее никак нельзя разрезать, не поддается… Если тебе не противно – лизни ее… Сделай милость, лизни! Женя, дорогая! Стоит всего сорок девять копеек и одна пятая. К черту одну пятую… Всего сорок девять копеек, и все свежее… И главное – независимость… Захотел – взял да и сделал.
Он сел на кровать, вытер лоб и повторил с безнадежным отчаянием:
– Когда угодно. Хоть ночью… Взял, да и сделал!..
Антон Петрович пил чай с малиновым вареньем, но смотрел при этом на яблочную пастилу, и в глазах его мелькало нечто мыслящее. Это нечто после третьей чашки чаю нашло свою форму, облеклось в нее и вылилось вопросом:
– Почем пастила?
– Сорок копеек фунт, – отвечала Евгения Михайловна, жена Антона Петровича. – У Васильева брала.
– Умно! – сказал Антон Петрович.
– То есть, что же это умно?
– Умно брать пастилу у Васильева – вот что умно. Ты думаешь, эта пастила сорок копеек стоит? Нет, милая моя, – пятак она стоит, а не сорок копеек. А этими тридцатью пятью копейками ты купчишке Васильеву только его магазин оплачиваешь да приказчиков, да разные там торговые права, да взятки, да всякую мелкую дрянь, до которой порядочному человеку, если только он не философ, и дела никакого быть не должно.
– Не могу понять, к чему ты клонишь. Не ешь пастилы, коли дорога.
– Логика! – горько усмехнулся Антон Петрович. – Не отказываться мы должны от потребления продукта, а продукт приноровить к нашей… гм… гм… кредитоспособности… Впрочем, ты этого все равно не поймешь! Скажу тебе короче: если я сам сделаю этот продукт, т. е. пастилу, то фунт таковой обойдется мне ровно в пять копеек.
– Ну и делай сам!
– И сделаю. Раз тебе некогда заняться делом, то уж, видно, придется мне самому. Есть у тебя поваренная книга?
– Нету.
– Ну, еще бы! Где же нам! Нам нужно Мопассана читать, а семья пусть с голоду пухнет. Пошли Феню к тетушке. Дай ей на извозчика, – мне ждать некогда. Пусть привезет книгу.
Через час Антон Петрович перелистывал поваренную книгу.
– Гм… маринад… маринад… Яблочные сухари. Это еще что за штука? Заготовка впрок, вот умеют же люди! Яблочный цукат на другой манер… Не всем же охота оплачивать прихоти купца Васильева! Пастила яблочная, ага! Пастила яблочная. Вот сейчас мы ее, матушку, посмотрим. Ошпарить два десятка яблок, гм… цедры лимонной… два фунта сахару… белков… Феня, сходи в лавку. Принесешь два десятка лучших яблок, сахару, яиц и этой, как ее, цедры. Живо! Мне не разорваться!
К обеду пришла замужняя дочка. Очень удивилась, увидя отца в переднике.
– Что с вами, папочка? Больны?
– Иди в кабинет, поможешь цедру драть. У нас ведь, если человек делом занимается, так он в глазах общества либо больной, либо сумасшедший.
Под вечер пришел сослуживец. Антон Петрович выглянул на минутку, весь красный, взъерошенный.
– Недосуг, дорогой мой. У меня яблоки перепарятся.
Гость посидел пять минут и ушел с таким видом, будто торопился как можно скорее кому-то что-то рассказать.
К вечернему чаю Антон Петрович не вышел. Он сбивал белки.
В девять часов вечера выглянул на минутку, осунувшийся, с блуждающими глазами, и сказал, что выгнал кухарку.
– Эта дура не имеет ни малейшего понятия о белках! Словом, я или она? Выбирай!
Через полчаса выглянул еще и сказал, что завтра же съедет с квартиры. Этот болван, хозяин, сдает квартиру с плитой вместо русской печки. Порядочному человеку пастилы попарить негде. Свинство!
В одиннадцать часов вылез озабоченный и попросил чего-нибудь плотного.
– Какого-нибудь этакого канифасу, что ли. Мне отцеживать надо.
Канифасу никакого не нашли, и Антон Петрович пожертвовал новую фрачную жилетку.
В полночь пошел прилечь на полчасика. Измаялся. Но вздремнуть не смог. Мысли замучили. Лежал и считал:
– Яблок вышло фунта три, да сахару два, итого – пять. Белки считать нельзя – они воздушные. За яблоки заплачено рубль шестьдесят, за сахар – двадцать шесть, итого – рубль восемьдесят шесть. Извозчик к тетушке, туда и обратно, – шесть гривен. Два рубля сорок шесть. Два рубля сорок шесть разделить на пять – сорок девять копеек и одна пятая. Ну, к черту одну пятую. Сорок девять копеек – фунт чудеснейшей яблочной пастилы. Всего на девять копеек дороже лавочной мерзости. И притом сознание полной своей независимости. Чуть захотел яблочной пастилы, – взял да и сделал. Хоть в два часа ночи. И посылать никуда не надо. Взял да и сделал.
На рассвете Евгения Михайловна вдруг проснулась как от толчка.
Перед ней стоял Антон Петрович с каким-то коричневым комочком на блюдечке в одной руке и с ножом – в другой.
Антон Петрович улыбался жалко и растерянно, как нищий, которого упрекнули его рубищем.
– Вот, Женя, вот!
Он дрожащей рукой протягивал ей комочек.
– Вот, Женя, вот.
Евгения Михайловна вся задрожала.
– Кого ты там убил, несчастный?
– Па-пастила! – пролепетал он. – Ты все-таки попробуй. Только ее никак нельзя разрезать, не поддается… Если тебе не противно – лизни ее… Сделай милость, лизни! Женя, дорогая! Стоит всего сорок девять копеек и одна пятая. К черту одну пятую… Всего сорок девять копеек, и все свежее… И главное – независимость… Захотел – взял да и сделал.
Он сел на кровать, вытер лоб и повторил с безнадежным отчаянием:
– Когда угодно. Хоть ночью… Взял, да и сделал!..
Хранители традиций
Елена Дмитриева, автор возрождённого вкуса Коломенской пастилы, автор проекта «Музей Коломенской пастилы», руководитель Музейной фабрики Коломенской пастилы.
В революциях и войнах начала XX века все пастильные фабрики города были закрыты, и вкус Коломенской пастилы исчез на целое столетие. В начале XXI века уже никто не знал и не помнил, какова она на вкус — Коломенская пастила....
13 января 2008 года исчезнувший вкус Коломенской пастилы был возрождён Еленой Дмитриевой и представлен гостям фестиваля «Ледяной дом».
3 сентября 2011 года бывшая фабрика купцов Чуприковых вновь открылась, но уже в формате Музейной фабрики, где теперь каждый может попробовать вкус славной Коломенской пастилы. Тот самый!
13 января 2008 года исчезнувший вкус Коломенской пастилы был возрождён Еленой Дмитриевой и представлен гостям фестиваля «Ледяной дом».
3 сентября 2011 года бывшая фабрика купцов Чуприковых вновь открылась, но уже в формате Музейной фабрики, где теперь каждый может попробовать вкус славной Коломенской пастилы. Тот самый!
